Новости

В комментариях по поводу решения Верховного суда об удовлетворении Ваших требований приводятся самые различные версии этого события. Не могли бы высказаться по этому поводу?

По-видимому, никто до сих пор не может поверить в то, что небольшая организация, которой сегодня является МФБ, выиграла судебный процесс у самого Банка России. Говорят о чём угодно: и о «руке Кремля», и о том, что тут не обошлось без «поддержки» олигархов, и о том, что, дескать, «при Геращенко такого бы не произошло», и что суд чутко среагировал на «новые веяния». Слышать всё это и смешно и грустно одновременно. Как же нужно разувериться в своей судебной системе, чтобы в исходе разбирательства видеть какие угодно причины, только не правоту доводов заявителя и объективность судей!

Но может быть эти два события - смена руководства ЦБ и решение Верховного суда - действительно совпали не случайно?

Заявление в Верховный суд мы подали 30 октября прошлого года. О том, что оно, наконец, принято к рассмотрению, нас уведомили в конце февраля. Судебное заседание было назначено на 13 марта, однако, оно было перенесено, причём именно по просьбе ЦБ. Всё это время «у руля» в Банке России находился В.В.Геращенко. Так, что никакой «связи» между двумя упомянутыми Вами событиями я не вижу. Нет её, к сожалению, и между вынесенным в нашу пользу решением и назначением нового руководителя ЦБ. К сожалению. Поскольку мы всё-таки ожидали, что новое руководство Центробанка проявит здравомыслие и не станет оспаривать вынесенное Верховным судом решение, а напротив, воспользуется случившимся для того, чтобы дистанцироваться от наиболее одиозных требований прежнего руководства ЦБ. Однако этого пока не произошло.

Но может быть ЦБ просто уверен в своей правоте и своей победе во второй инстанции?

ЦБ не хочет понять главного. Выигрыш в Кассационной коллегии обернётся для него гораздо более тяжёлым поражением, чем проигрыш.

Почему?

Потому, что кроме стоящей за нами правоты чисто юридической, существует и наша правота макроэкономическая, или, извините за пафос, историческая. ЦБ ведёт бесславный бой. Это бой за сохранение позавчерашних, «советских» по своей сути, норм и требований, наносящих вред не только конкретным предприятиям, но и всей экономике. Выигрыш ЦБ – это проигрыш страны. Кроме того, этот выигрыш уж точно будет расценен всеми как победа административного ресурса над независимостью суда. Всесильные администраторы (и не только в ЦБ) воспримут это как позитивный для себя сигнал с точки зрения оправдания своих нынешних и будущих незаконных действий во имя неких высших интересов и целей.

Чем, по Вашему мнению, руководствовались в Банке России при принятии решения о локализации обязательной продажи на валютных биржах?

Инициаторами этих требований выдвигались различные аргументы. Однако главным из них стало необходимость найти для ММВБ (а руководителем её биржевого совета с 1993 года традиционно избирался один из зампредов ЦБ) замену того сверхвысокого и абсолютно безрискового источника доходов, который она потеряла с крушением пирамиды ГКО. Тогда биржа в одночасье лишилась не только ежедневных поступлений в сотни тысяч долларов США, но и значительной доли уже полученных ранее средств. Накануне кризиса в ОГСЗ, векселях, депозитах, валютных облигациях размещалось до 150 млн. долл. США биржевых денежных ресурсов. Кстати, доля доходов биржи, не связанных с её основной деятельностью (а сюда нужно добавить и проценты, начисляемые иностранными банками на депонируемые продавцами экспортной выручки на счетах биржи валютные средства) в общем их объёме весьма велика. В отдельные годы она составляла чуть ли не четверть всех доходов биржи. Это лишний раз подтверждает тот факт, что установленные биржей монопольно высокие тарифы на рынке ГКО или на ЕТС настолько чрезмерны, что намного перекрывали и перекрывают её действительные потребности.

Можете ли Вы оценить общий размер доходов ММВБ, полученный ею от эксплуатации своего монопольного положения на рынке?

Мы проанализировали финансовую отчётность ММВБ за десять лет её существования и были поражены теми цифрами, которые в итоге перед нами предстали. Так, совокупный объём полученных биржей доходов за этот период превысил 1,1 млрд. долл. США. И ведь это деньги, которые были получены не в рискованной конкурентной борьбе, а главным образом от услуг по проведению аукционов и вторичных торгов на рынке ГКО. То есть фактически за счёт увеличения бюджетных расходов на обслуживание внутреннего долга. Вторым по значимости источником доходов ММВБ стали комиссионные сборы с участников торгов по продаже экспортной валютной выручки. На третьем и четвёртом местах - доходы, полученные от переоценки курсовой разницы собственных валютных средств биржи, а также доходы от размещения временно свободных средств и начисленных ей процентов на остатки валютных средств участников ЕТС. И лишь вслед за этим идут доходы от оказания биржей услуг на конкурентном пространстве рынка акций и производных инструментов. Скажите, можно ли в полной мере называть рыночной организацию, доходы которой формировались и формируются подобным способом?

Но ведь биржа – это акционерное общество. Получаемая ею прибыль шла в том числе и на выплату дивидендов её акционерам?

В том-то и дело, что нет. «Живыми» деньгами акционеры вообще никогда и ничего не получали, а в виде капитализации стоимости их акций дивиденды выплачивались три - четыре раза, причём в незначительных размерах. Интересно, что в полной мере воспользоваться своими преимуществами совладельцев столь прибыльного предприятия акционеры могли лишь после своей «смерти» – в виде выручки от реализации пакетов биржевых акций. Так, например, недавно «Инкомбанком», такой пакет предложен на продажу по 15-кратному номиналу.

Вернёмся к вопросу о причинах введения Банком России требования об обязательной продаже на бирже. Почему Вы так уверены, что приводимая Вами версия была главной?

А как же прикажете думать ещё, если сразу после вступления в силу порядка, принуждающего экспортёров использовать посреднические услуги биржи при продаже валютной выручки, биржевые тарифы ММВБ были увеличены в 20 раз. Причём это решение было согласовано с ЦБ РФ – такой порядок установлен правилами биржевых торгов. Кстати, ЦБ и сам в то время платил бирже комиссию за совершаемые им интервенции по поддержанию курса рубля. Кроме того, ЦБ, создавая новый источник монопольных доходов для ММВБ, позаботился и о их защите от возможного обесценения в случае дальнейшего падения курса рубля, предоставив бирже право взимать комиссионный сбор с покупателей валюты в валюте (!). Вряд ли Вам сразу на память придёт пример, когда бы ЦБ вне общих, установленных им же самим правил, разрешил расчёты между резидентами не в эмитируемых им «презренных» рублях, а в денежных знаках других, видимо, более надёжных и достойных эмитентов.

Но ведь были же и иные причины?

Безусловно, звучали и иные аргументы. Так, говорилось о необходимости сконцентрировать на биржевых торгах достаточное для курсообразования предложение валюты (золотовалютные резервы ЦБ к этому моменту были практически полностью истощены), об ограничении доступа к этой валюте «спекулянтов», о создании надёжных гарантий по расчётам для участников торгов и т.д. Однако для специалистов и тогда было ясно, что всё это - либо пустая риторика, пригодная разве что для внешнего употребления, либо элементарная беспомощность в анализе истинных причин возникновения кризисной ситуации и неспособность предложить реальные пути выхода из неё.

Вы считаете все эти аргументы не существенными?

Эти доводы можно было бы рассматривать в качестве основных или существенных (хотя мы неоднократно доказывали обратное, в том числе и в судебном заседании), если бы не вышеуказанное беспрецедентное повышение биржевых тарифов, и если бы данный порядок был бы отменен сразу после того, как исчезли причины его «породившие». На деле же, и сегодня, когда преодоление кризисных последствий 1998 года признано всеми, даже официальными властями, данный порядок не только продолжает действовать, но и, несмотря на вынесенное Верховным судом решение о его незаконности, упорно защищается. Причём теперь уже новым руководством ЦБ.

Но может быть как раз потому, что стабилизация достигнута, в том числе и благодаря введённым ограничениям, оставить всё как есть?

Думать так, это всё равно, что полагать будто дождь, случайно пролившийся после истовых заклинаний шамана, является результатом именно его священнодействия. Ещё хуже, когда шаманские камлания становятся единственным способом борьбы с засухой. Подобная наивная идеология выгодна, пожалуй, лишь самим шаманам. В большинстве стран СНГ, тоже переживших в той или иной мере и в разные годы финансовый кризис, давно уже отменён даже сам институт обязательной продажи валютной выручки (в Казахстане, кстати, всего через полгода после его введения). Мы же продолжаем числиться не только среди стран, которые всё ещё сохраняют этот родовой атрибут экономического тоталитаризма. Мы являемся своего рода мировым феноменом - единственными, кто установил поистине «шаманское» требование о принудительном использовании при продаже валютной выручки услуг некоего коммерческого посредника.

Скажите, а что это за история Ваших тяжб с МАП РФ?

В МАП РФ мы ещё в августе 2000 года направили заявление с просьбой рассмотреть вопрос о нарушении Банком России антимонопольного законодательства в части продажи валютной выручки на бирже. Однако, несмотря на наши неоднократные напоминания, там так и не подступились к этому делу. В приватных беседах нам предлагалось «погодить» пока созреет «политический момент». Однако нам надоело ждать. И летом 2001 года мы обратились в Пресненский суд с просьбой обязать МАП приступить к рассмотрению нашего заявления. Суд удовлетворил нашу жалобу, тем не менее, маповские чиновники и после этого тянули резину. Наконец, служба судебных приставов на основании исполнительного листа возбудила производство в отношении МАПа. И вот тут, под угрозой наложения административного штрафа и дальнешего уголовного преследования в МАПе, наконец, завозились и создали некую комиссию под председательством г-на Дудкина С.Н. Однако заседания этой комиссии под разными предлогами переносились 9 (!) раз, а сейчас её работа и вовсе утратила смысл, поскольку уже есть на этот счёт решение Верховного суда. Мы и в суд-то обратились потому, что стало ясно - в коридорах МАПа ничего не добиться.

Почему?

Потому что они не проводят, а играют в антимонопольную политику. Они возомнили себя этаким «мапом земли», монополией по борьбе с монополиями. Они не замечают, как постепенно превращаются из антимонопольного министерства в ведомство, борющееся преимущественно за сохранение своего монопольного права бороться с монополиями. Боясь лишиться этого права, они боятся выступать по действительно принципиальным вопросам, против действительно сильных противников. Они лишь искусно изображают борьбу. В нашем случае они боятся ЦБ. Причём в кулуарных беседах это подтверждали и сами министерские чиновники. Кроме того, они ведут сложную игру за исключительное право регулирования срочного рынка, а в этом вопросе их едва ли не единственным союзником выступает как раз валютная биржа. Вам не приходило в голову, почему МАП является единственным министерством, в наименовании которого присутствует слово «политика»? Потому что именно политика, а не реальные действия стали доминантой поведения этого ведомства во многих вопросах.

Вы не преувеличиваете степень страха перед Банком России правительственных учреждений?

Банк России действительно серьёзное учреждение. И грозное для многих, включая коммерческие банки, биржи, предприятия, участвующие во внешнеэкономической деятельности и т.д. Однако всё дело не в том, что он является строгим регулирующим и контролирующим органом. Проблема в том, что нынешнее законодательство, содержащее множество отсылочных норм и правовых лакун, позволяет ЦБ произвольно толковать многие вопросы этого регулирования. Возьмите, хотя бы, режим выдачи т.н. индивидуальных разрешений на проведение ряда операций, в частности на продление срока репатриации валютной выручки, на открытие счетов за рубежом, на проведение капитальных операций и т.д. Можно не получить вовсе, а можно на следующий день. «Здесь остановки нет, а мне – пожалуйста, шофёр автобуса – мой лучший друг!». Боятся не закона и не ведомства как такового, а произвола, творимого чиновниками в ситуации, когда им это по сути не запрещает закон. Для ЦБ проигрыш в Верховном суде – это крайне опасный прецедент. Высокие чиновники понимают, что их священные жреческие привилегии толкователей валютного регулирования могут быть поставлены под сомнение. Именно поэтому они, даже с приходом нового руководства, так яростно сопротивляются судебному решению и, думаю, сделают всё, чтобы оно не вступило в силу. Думаю также, что в этом случае от судей потребуется ещё большая беспристрастность и мужество, чем те, что они проявили при рассмотрении дела в первой инстанции.

Неужели Вы думаете, что всю эту ситуацию можно изменить, пусть даже с помощью суда?

Её необходимо менять. Надо создавать чёткое и ясное правовое поле валютного регулирования. Решение Верховного суда – лишь первый шаг на пути к этому. 22 апреля мы подали в Арбитражный суд новый иск против Банка России, требуя запретить ему произвольно, то есть иначе, чем на основании нормативно-правовых актов, устанавливать порядок и условия деятельности валютных бирж. Мы готовим сейчас обращение в Конституционный суд с тем, чтобы отменить институт обязательной продажи экспортной валютной выручки, поскольку он противоречит конституционному праву собственника имущественных ценностей. Наконец, мы вместе с рабочей группой РСПП подготовили проект нового валютного закона - Валютного кодекса, который в ближайшее время будет внесён в Думу. Данный закон мы видим как закон именно прямого действия, оставляющий минимум положений, регулируемых не самим законом, а соответствующими учреждениями. В нём предусматривается не только отмена обязательной продажи валютной выручки, но и снимается целый ряд иных ограничений по открытию счетов, проведению конверсионных операций, вывозу капитала и т.д. Необходимо оставить лишь действительно работающие и эффективные ограничения, касающиеся прежде всего противодействия легализации преступно нажитых доходов.

До 1999 года Вы работали на ММВБ, причём курировали именно валютный рынок. Не несёте ли и Вы свою долю ответственности за введение данного порядка.

Я действительно участвовал в проводимых тогда в ЦБ совещаниях. И даже не возражал против повышения цен на биржевые услуги. Однако, тогда вопрос ставился и «круче», в частности о продаже чуть ли не всей валютной выручки напрямую Банку России, что несло в себе реальную угрозу скатывания назад в прошлое, в тупики фондированного распределения валюты, установления фиксированного курса, возрождения «чёрного» рынка, введения госмонополии на внешнеэкономическую деятельность, etc. В этой ситуации выбор в пользу биржи был меньшим из зол. К тому же тогда казалось, что это требование будет отменено, как только улягутся страсти и стихнет паника. Однако, уже спустя несколько месяцев, стало ясно, что установленный Банком России режим принудительной продажи валюты на бирже стал одним из опорных элементов всей выстраиваемой им конструкции жёсткого валютного администрирования. Кроме того, этот режим позволил в дальнейшем привлечь на защиту позиций ЦБ возможности и ресурсы его мощных «рыночных» союзников – валютных бирж. Они при этом выступали и выступают в совершенно естественной для себя, как коммерческих организаций, роли, то есть от имени собственных корыстных интересов.

Вы уверены в своей победе в Кассационной инстанции?

Мы уверены в победе законности и здравого смысла над словесной риторикой и очевидной абсурдностью архаичного режима валютных ограничений. Мы хотим навсегда деидолларизировать наше сознание, наше законодательство и нашу экономику.